Рекс Стаут - Скверно для дела [= Плохо для бизнеса]
Она сказала, что его ожидают, и Фокс прошел через двойные двери в обширный кабинет с двумя большими окнами на каждой стороне. Оценка этого помещения зависела от того, с какой точки зрения его рассматривать. Если ограничиться пристальным взглядом на картины Ван-Гога, развешанные по стенам числом пять, все хорошие, а одна известная, то можно было подумать, что вы попали в небольшую картинную галерею; если судить по коврам и обстановке, то напрашивался вывод, что вы оказались в роскошном, кричаще обставленном офисе; и меньше всего при виде крупного, пышущего здоровьем человека, восседающего за огромным, украшенным резьбой письменным столом, вы бы подумали, что находитесь в кабинете одного из трех самых блестящих адвокатов по уголовным делам Нью-Йорка.
Фокс, однако, не обратил внимания ни на первое, ни на второе, ни на третье; его взор устремился на женщину в кресле у письменного стола. Он нахмурился и тотчас потребовал ответа на вопрос:
— Бред какой-то! Что заставило вас покинуть больницу?
Эйми Дункан не только покинула больницу, но, видимо, успела побывать и на Гроув-стрит. На ней был твидовый костюм вместо голубого платья, которое она не любила, в руках — сумочка из того же материала, что и костюм, на голове — остроконечная фетровая шляпка. Ее лицо, хотя и сохранившее следы припухлости под глазами, казалось, однако, достаточно свежим, причем без явных признаков злоупотребления косметикой. Эйми взглянула на Фокса и хотела было ответить, но ее опередил мужчина, находящийся за столом:
— У нее приступ самостоятельности. Она не желает, чтобы я облегчил ей жизнь. Полагает, что достаточно и того, что считает себя невиновной. Убеждена, что добродетель сама по себе защитит ее не хуже, чем панцирь черепаху. Короче говоря, мне дали отставку.
Фокс положил свои пальто и шляпу на стул, прислонился спиной к краю стола, скрестив руки на груди, и устремил на девушку пристальный взгляд с высоты своего роста:
— Так в чем же дело?
— Ну… ни в чем. — Эйми встретилась с ним глазами. — Просто моя голова снова в состоянии соображать, и я не вижу причины, почему вы должны… Я имею в виду по части услуг со стороны мистера Коллинза… мне никогда с ним не расплатиться…
— Его нанял я.
— Знаю, но как я могу… Я, возможно, не вправе принимать…
— О, вы не вправе? — угрюмо прервал ее Фокс. — Не знаю; то ли вы обеспокоены, что есть вещи, которые, как вы опасаетесь, мы с мистером Коллинзом откопаем, то ли вы просто явная авантюристка…
— Ни то ни другое! — горячо запротестовала Эйми. — Я не искательница приключений, и опасаться мне нечего.
— Нет? Говорите, бояться нечего, но тогда как расценить ваше поведение? Вы попадаете под мой автомобиль и заставляете отвезти вас домой. Затем домогаетесь у меня бесплатного совета, как у собрата детектива. Заставляете взглянуть на вашу проблему с разных точек зрения на предмет, как лучше оценить и дискриминировать человека. Столкнувшись с новой, более серьезной и грозящей вам опасностью, испускаете вопль о помощи и вытаскиваете меня к себе, заставляя прокатиться шестьдесят миль под дождем. Вы позволяете увязнуть мне в ваших делах до такой степени, что я вынужден заявить инспектору Дэймону, что буду заниматься расследованием в пику ему.
И вот сейчас начинаете скулить о том, что «не можете допустить», и о том, что «не можете принять»…
— Я не скулю!
— Это то впечатление, которого вы добились, мадам.
Что касается денег, чтобы заплатить Коллинзу, то я только что продал тысячу акций «Волмер Айркрафт» по той причине, что не желаю больше извлекать прибыль из летательных аппаратов, которые гробят людей. — Уверяю вас, сумма получилась весьма значительная. Коллинзу наплевать, откуда приходят деньги, которые он получает, главное, чтоб они были. Что до моего времени и потраченных усилий, не обольщайтесь, что это ради ваших прекрасных глазок. Я — как индеец на боевой тропе: чтобы раскрыть преступление, готов не есть и не спать. В пределах разумного, конечно…
Коллинз рассмеялся.
Эйми всплеснула руками:
— Поверьте… я знаю, что просила вас о помощи, но не хочу, чтобы вы думали…
— Хорошо! Не буду думать. Инспектор Дэймон сказал мне, что на ручке ножа обнаружены отпечатки ваших пальцев.
— Да, он…
— Есть у вас какая-нибудь мысль по поводу того, как они оказались там?
— Ни малейшей!
— По-моему, — вмешался Коллинз, — как я уже сказал мисс Дункан, тот, кто оставил их там, сделал это в состоянии невменяемости. Буду строить на этом защиту, если дело дойдет до суда.
— В какой-то степени это верно, — кивнул Фокс, согласившись. — Но это делает определенной одну вещь…
Он замолчал, чтобы дать Нэту Коллинзу ответить по телефону. Через некоторое время адвокат сказал в трубку:
— Подождите минуту, — затем повернулся к Фоксу и Эйми: — Похоже, в нашем полку прибыло. Человек, по имени Леонард Клифф, здесь и желает видеть меня. Я приму его в другой комнате…
— Прошу прощения, — прервал его детектив, — но я бы тоже не прочь увидеться с ним. Давайте встретим его здесь в полном составе.
— О нет! — запинаясь, проговорила Эйми, — это не будет, я не желаю…
Оба взглянули на нее.
— Смущение вам к лицу, — заметил Фокс.
— И еще как! — согласился Коллинз. Он снова заговорил в трубку: — Проводите ко мне мистера Клиффа.
Глава 7
Когда дверь открылась и посетитель вошел в кабинет, то на первых порах всем своим видом и манерами производил впечатление типичного руководителя высокого ранга из плеяды молодых бизнесменов Нью-Йорка, основательно подготовившегося к серьезному разговору.
Но не успел сделать и четырех шагов, как с ним произошла внезапная метаморфоза. Он резко остановился, кровь отхлынула от лица, рот беззвучно открылся и закрылся. Затем он снова двинулся вперед, воскликнув:
«Эйми!» — прерывающимся голосом, в котором самым причудливым образом переплелись отчаяние и радость, и мгновенно оказался возле дальнего конца стола, где с ним произошло второе превращение, вызванное, очевидно, тем, что он увидел или, наоборот, не увидел на лице Эйми, так как больше никуда не смотрел. Он страшно покраснел и выглядел теперь как человек, обманувшийся в своих надеждах.
Фокс поспешил к нему на выручку, протянув руку для приветствия.
— Мистер Клифф? Я — Текумсе Фокс! А тот, кто сидит за этим чудовищно роскошным столом, — это Нэт Коллинз.
К посетителю до известной степени вернулся его апломб, во всяком случае, он достаточно сносно ответил на приветствие и обратился к Эйми:
